«Окоёмы Перемышля»

Глава 3. Ока в веках

Археологические были 

Важным источником сведений о славянском заселении Волго-Окского междуречья являются археологические исследования. В XIX веке и начале XX века на этой территории проводились широкомасштабные раскопки курганов. В результате были накоплены данные, которые позволили археологам установить, что в XII веке долину реки Оки занимали славяне, принадлежавшие к потомкам племени вятичей. 

«Дьякова культура» — культура раннего железного века — получила название по имени городища села Дьякова, что под Москвой, где производились раскопки ещё в царствование императора Александра II.

Наши предки, обитавшие в бассейне Оки и верхней Волги около двух с половиной тысячелетий назад, жили родовыми поселениями, а занимались в основном скотоводством, рыбной ловлей и охотой, начинали осваивать земледелие.

История многих населённых пунктов Перемышльского района уходит своими корнями в далекое прошлое. Раскопки, произведённые в 1936 году на «Певкином Бугре», расположенном между озером Тишь и селом Желохово, позволили обнаружить поселение людей «дьяковой культуры». Эти люди обитали в междуречье Оки и Волги ещё в VII—V веках до нашей эры.

Самая древняя стоянка людей обнаружена у деревни Вороново. Она относится к среднекаменному веку — мезолиту (I тысячелетие до нашей эры). В этот период начали находить применение лук и стрелы, разнообразная глиняная посуда. Наконечниками стрел и копий служили кремневые пластины. Раскопками, произведёнными здесь в 1898 году, обнаружено много каменных топоров, стрел, скребков и даже молот. На этом месте в VII—IX веках существовало и дославянское поселение.

Городища

Захоронения и селища вятичей обнаружены у деревень Вороново, Гремячево, Рычонки, Слобода, Сушки, в Перемышле и других местах.

Особенно густонаселенным был довольно обширный район левобережья Оки — от деревни Верхние Подгоричи до деревни Матово на правобережье реки Угры.

Перемышльское городище обследовано М. В. Фехнер в 1953 году. Здесь была найдена гончарная керамика с волнистым и линейным орнаментом, относящаяся к XII—XIII векам, а так же сосуды XVI—XVII веков.

В 1975 году на старом городище, около Успенского собора, обнаружены фрагменты сосудов IX—X веков роменского типа с верёвочным орнаментом. 

Полностью вскрытый детинец древнерусского городка был найден у деревни Слободка — с мощными укреплениями, башнями, разноликими жилищами, мастерскими ремесленников, усадьбой феодала и кладом серебряных украшений, изготовленных в технике черни. Был раскопан детинец ещё одного летописного городка — Серенска, соседа Перемышля; найдены тысячи изделий ремесленников, предметов быта, оружия, украшений. Исследования других укреплённых поселений, позволили создать яркую картину жизни древних обитателей бассейна Верхней Оки, потомков летописных вятичей накануне монгольского ига.

Рассматривая остатки жилищ, ремесленных мастерских и производственных сооружений, инструменты ремесленников и многочисленные предметы их труда, в том числе полсотни великолепных литейных форм, среди которых есть формочки с надписями, бронзовые матрицы и множество обломков стеклянных браслетов, можно убедиться, что и в этом, удалённом от Киева, уголке Древней Руси – Лесной земле вятичей, развивалось ремесло, появлялись местные квалифицированные мастера.

Селища 

Основным типом поселения вятичей VIII—X веков были так называемые селища. Они представляли собой открытые, в большинстве случаев неукрепленные поселки, и располагались по берегам рек, чаще всего у мест впадения в них ручьев и малых речек. Протяженность таких посёлков достигала полукилометра, ширина — порядка сотни метров. Жилища вятичей представляли собой чаще всего полуземлянки, но были и наземные строения, состоящие из нескольких отделений.

Помимо селищ, существовали также и укреплённые поселения — городища. Обычно такие поселения вятичей располагались на мысах, одной стороной они выходили к реке, ограничивались оврагами, ручьями, а четвертая сторона — выкопанным рвом. 

Жилища вятичей вначале делались круглыми, а перед началом нашей эры — прямоугольными. Большой интерес историков вызывают сооружения Воротынского городища. Раскопками, произведёнными здесь в 1940 и в 1976 годах, обнаружены остатки жилых и производственных построек, собраны вещи XII—XV веков.

Под деревней Слободка собраны богатая коллекция инструментов для обработки дерева и металла, среди них — топоры, резцы, свёрла, молотки, тёсла, долота, скобели и другое. Найдены здесь и многочисленные орудия сельского хозяйства (серпы, сошники, косы, плужные лемеха), рыболовные принадлежности (крючки, гарпуны, блёсны), предметы ювелирного ремесла (браслеты, серьги, верстаки), изделия из стекла.

Одним из показателей уровня развития ремесла, торговли, культуры населения являются предметы вооружения. Основные их виды (стрелы, копья, боевые топоры, удила, шпоры, стремена) изготовлялись местными кузнецами и лишь дорогостоящее оружие (мечи, сабли, булавы) и доспехи (кольчуги, панцири), по всей вероятности, доставлялись из Киева, Чернигова и Новгорода. 

Границу между областями расселения вятичей и кривичей удалось установить по женским украшениям, найденным в курганных погребениях, поскольку у потомков каждого из этих племён существовала мода на такие украшения, которые в другом племени не носили.

У вятичей височные кольца имели по несколько плоских выступов-лопастей, из-за чего их называют «лопастными», а у кривичей они были похожи на небольшие проволочные обручи или браслеты, поэтому за ними и закрепилось название «браслетообразных».

У вятических красавиц излюбленными украшениями были гривны из перевитой проволоки, круглые бронзовые и серебряные привески, решётчатые перстни и бусы из сердолика и горного хрусталя. В погребениях кривичей, напротив, гривны встречаются редко, причем чаще всего использовались гривны в виде обыкновенных проволочных обручей. Особенно характерны для кривичей были также привески в виде стилизованных изображений животных и лунниц. Поскольку в одних курганных могильниках были найдены только вятичские украшения, а в других – кривичские, стало ясно, какие из древних курганных кладбищ принадлежат тому и другому племени. 

Языческие племена

Выдающийся русский писатель и историк, наставник гениального Пушкина  Н. М. Карамзин в своей «Истории государства Российского», во второй главе (повествование по Несторовской летописи) весьма внятно описал происхождение славянских племён.

«Многие славяне,
единоплеменные с ляхами, обитавшими на берегах Вислы,
поселились на Днепре в Киевской губернии и
назывались полянами от чистых полей своих.
Имя сие
исчезло в древней России,
но сделалось общим именем ляхов,
основателей государства польского.
От сего же племени были два брата,
Радим и Вятко, главами радимичей и вятичей:
первый избрал себе жилище на берегах Сожа,
в Могилёвской губернии,
а второй на Оке, в Калужской, Тульской или Орловской.
Древляне, названные так от лесной земли своей,
обитали в Волынской губернии
дулебы и бужане по реке Бугу, впадающему в Вислу
лутичи и тивирцы по Днестру до самого моря и Дуная, уже имея города в земле своей
северяне, соседы полян, на берегах Десны, Семи и Сулы, в Черниговской и Полтавской губернии
в Минской и Витебской, между Припетью и Двиною Западною, дереговичи
в Витебской, Псковской, Тверской и Смоленской, в верховьях Двины, Днепра и Волги, кривичи,
а на Двине, где впадает в неё река Полота, единоплеменные с ними полочане
на берегах же озера Ильменя собственно так называемые славяне, которые после Рождества Христова основали Новгород»

Вятичи, как и другие славянские племена, владели письменностью. Кто знает, быть может, любознательным искателям и на калужской земле удастся когда-нибудь найти свои берестяные грамоты, как, например, в Новгороде.

О высокой культуре наших предков свидетельствует и то, что  они умели выбирать места для своих поселений, ни одно из них не обживалось «случайно», без расчёта, без дальнего «прицела». При этом вятичи руководствовались не только хозяйственными соображениями, но и необходимостью защиты от нападений многочисленных врагов. Быстрому росту городов способствовала богатая природа, изобилие её ресурсов.

В 1154 году Юрий Долгорукий делал попытку подчинить себе вятичей. «Отчаянно сражались вятичи на своих засечных границах, стойко держались в городах, в том числе, конечно, и над жиздринскими кручами, но силы были слишком неравными, — писал в книге «Память» Владимир Чивилихин. — Эта кровопролитная победа потребовалась киевскому владыке не только и, наверное, не столько ради дани — походы во все концы давали немало, так сказать, «с меча», а традиционно хлеборобная южная Русь и «с плуга» неизмеримо больше тогдашнего Нечерноземья; куда важнее было стратегическое и политическое значение событий 982 года».

И далее Чивилихин утверждает, что покорение вятичей открыло водный путь с Днепра па Волгу. Политический смысл этой победы состоял в том, что вятичи, а через два года и радимичи, стали последними большими восточнославянскими племенами, с подчинением которых Киеву завершился процесс огромной исторической важности— средневековая Русь окончательно утвердилась как единая и могучая многонациональная европейская держава с централизованной властью.

Административный аспект

Так называемый вятичский регион не послужил основой для создания отдельной политико-административной области. Произошло раздробление племенных территорий. В XI веке бассейн Верхней Оки оказался в составе Черниговской земли, берега среднего течения Оки отошли к Рязанскому княжеству, а нынешнее Подмосковье — к Ростово-Суздальскому.

В год 6 367 (859) варяги из заморья взимали дань с чуди и со славян, и с мери, и с всех кривичей, а хозары с полян и с северян, и с вятичей, — брали по серебряной монете и по белке с дыма, — говорится в рукотворном памятнике русской культуры «Повесть временных лет». События в ней датируются по ветхозаветному летоисчислению от «сотворения мира». Кратко, но красноречиво свидетельство летописной энциклопедии о событиях того периода:

«В год 6 472 (964), когда Святослав вырос и возмужал, стал он собирать много воинов храбрых ... И пошёл на Оку реку и на Волгу, и встретил вятичей и сказал им: «Кому дань даёте?». Они ответили: «Хазарам — по щелягу от рала даем».

В год 6 474 (966) вятичей победил Святослав и дань на них возложил.

В год 6 489 (981). В том же году победил Владимир и дань на них возложил.

В год 6490 (982). Поднялись вятичи войною, и пошёл на них Владимир, и победил их вторично... »

Медленно распространялось среди вятичей христианство. Крещённые ещё князем Владимиром,  вятичи до начала XII века упрямо сохраняли древние языческие обычаи и обряды, а ретивого проповедника христианства монаха Киево-Печёрской лавры Кукшу они зверски убили в 1113 году и бросили на съедение волкам.

Произошло это «сенсационное» событие через 125 лет после крещения Руси.

Торговые пути

Византийский проповедник христианства Кирилл оставил потомкам биографические записки «Жития», в которых описал, в частности, своё путешествие в 860 году к хазарам и посещение города Херсонеса, где видел евангелие и псалтырь «роуськыми письмами писано». Неудивительно, что спустя три года появилась и знаменитая азбука славян (кириллица), а затем при участии Мефодия возникли книги переводов богословской литературы с греческого языка.

Согласно «Повести временных лет», в IX веке вятичи платили дань Хазарскому каганату, представляющему собой полукочевую империю, которая была образована в VII веке и уже в VIII веке занимала просторы Подонья, Приазовья и Предкавказья. Наши предки неохотно признавали власть иудейского государства, лениво и нерегулярно платили хазарам дань.

Главными торговыми путями были тогда Волга и Ока. Основным источником торговли вятичей служил пушной промысел. На земле вятичей найдены монетные и вещевые клады, свидетельствующие о связях с Востоком в IX—X веках, что обусловлено, видимо, многолетней зависимостью вятичей (выплатой дани) от Хазарского каганата. Такие клады найдены у деревни Льговка (в 4 километрах от Воротынского городища).

Второй период, обусловленный торговлей с Западом, связан с развитием Новгорода. Этим путем в землю вятичей поступал прибалтийский янтарь и украшения, сделанные из него (перстни, крестики, брошки). Ярким свидетельством торговли с Западной Европой является клад серебряных монет — динар германских княжеств XI века, также найденных у деревни Льговка.

Днепровским путём шла торговля вятичей с Византией, откуда поступали шелковые ткани (остатки их найдены во многих погребениях на территории Калужской области).

В замечательной былине «Первая поездка Ильи Муромца: Илья и Соловей-разбойник», которая вышла в свет в собрании русских народных песен И. В. Киреевского, хорошо передана напряжённая историческая обстановка, сложившаяся на Руси к X веку. Благодаря богатырю жители Чернигова избавились от осады врагов. В знак благодарности они предупреждают Илью:

Ой ты гой еси, Илья Муромец!
Пряма дорожка не проста стоит,
Заросла дорога лесы Брынскими,
Протекла тут река Самородина,
Ещё на дороге Соловей-разбойничек
Сидит на тридевяти дубах, сидит тридцать лет,
Ни конному, ни пешему пропуску нет.

Характерно, что «авторитет» вятичей Соловей-разбойник не был грабителем в современном понимании этого слова. Он просто «держал заставу», не давал проходу и проезду через «лесы Брынские», не пропускал никого к славному Киеву. Тем не менее Илья Муромец круто расправляется с бизнес-пиратом Соловьём-разбойником. Он даже «порубил его малых детушек», хотя перед этим нашёл возможным простить трёх царевичей, осаждавших Чернигов.

По-видимому, непокорные славяне Оки сохраняли свою независимость до начала XII века, ведь в своём «Поучении» Владимир Мономах говорит о походах на вятичей как об особой доблести, подвиге, достойном уважения и славы.

Военные перекаты

Первое упоминание о Перемышле относится к 1328 году.  Перемышльский острог был расположен на месте теперешнего Завершья: с двух сторон его окаймляли почти отвесные обрывы окских и жиздринских пойменных террас, а с третьей стороны – глубокий овраг. Жителям оставалось только возвести частоколы, соорудить сторожевые башни да преградить путь-дорогу врагам с четвёртой стороны, от Козельска.

В период нашествия татаро-монголов Перемышль, хотя и надежно укрепленное поселение городского типа, всё-таки  не мог оказать врагу сколько-нибудь серьёзного сопротивления и подвергся опустошительному разорению.

В 1365 году князь Тит Козельский участвовал вместе с Олегом Рязанским в разгроме татар под Рязанью.

В 1370 году, во время очередного нашествия войска литовского князя Ольгерда в Перемышле стоял с дружиной и ожидал недругов брат Дмитрия Донского Владимир Андреевич Храбрый, но, к счастью, дело окончилось перемирием.

В 1400 году войско князя Олега Ивановича побило на берегах Оки татарское войско царевича Золотой Орды Манат-Салтана, о чём свидетельствует «Никонова летопись».

В «Симоновой летописи», повествующей о походе литовского князя Витовта и его стоянии на Угре в 1408 году, сообщается о переходе князя Семёна Перемышльского и бояр Любутских на службу к великому князю московскому Василию Дмитриевичу.

После длительной и кровопролитной борьбы Перемышль возвращается к Москве и становится уделом князя Владимира Андреевича Храброго, а с 1410 года принадлежит его сыну Андрею.

В 1425 году был совершён набег литовцев, однако овладеть Козельском и Перемышлем врагам не удалось.

К этому времени Перемышль являл собой довольно внушительный укрепленный пункт, способный выдержать долговременную осаду.

В 1445 году Перемышльский край  вновь становится собственностью Литвы, но уже через четыре года, вместе с Козельском, он — на этот раз окончательно — отошел к Москве.

За усилением Москвы с беспокойством следил польско-литовский король Казимир IV, которого сумела привлечь на свою сторону дипломатия ордынского хана Ахмеда (в русском произношении – Ахмата).

Великому князю Московскому Ивану III противостояла мощная враждебная коалиция: Большая Орда Ахмата, королевство Казимира IV и Литовский орден. В противовес этому Иван III вступил в союз с Крымским ханом Менгли-Гиреем, вскоре совершившим нападение на Польшу. Хан Ахмат, таким образом, оказался без подкрепления войсками Казимира IV. Этим и осложнился поход Большой Орды на Русь летом 1480 года.

В «Московском летописном своде» конца XV века рассказывается с военными и политическими подробностями о походе войска хана Ахмата на Москву. 

«Царь же Ахмат поиде со всеми своими силами мимо Мченеск и Любутеск и Одоев, и пришед ста у Воротыньска, ожидая к себе королевы помощи, а король сам к нему не поиде, ни силы своеа не посла…». У поляков были свои междоусобные проблемы. Вождь крымских татар  захватил «землю Подольскую», служа великому князю, и поэтому  царь Ахмат уверенно направился к Угре.

Стал вполне очевидным замысел ордынцев соединиться со своими союзниками. Все русские полки поспешно передислоцировались из Коломны и Тарусы к городу Калуге. Так началось знаменитое «стояние на Угре».

Ахмат, находившийся у Воротынска, тщетно ожидал обещанное подкрепление короля Казимира.

В неблагоприятных условиях наступившей зимы на переправах через Угру с переменным успехом происходили постоянные стычки ордынцев и русских отрядов.

«Татары, — сообщает летопись, — начали стрелять наших, наши начали их стрелять из луков и из пищалей и многих татар побили, и от берега отбили, и много дней, сходясь, через реку бились».

Весь перемышльский край был опустошён и разграблен ордынцами. Татарам не стало хватать продовольствия, начался падёж коней от бескормицы, вспыхнула эпидемия, поднялся ропот, всколыхнулись раздоры.

Русское войско, получившее пополнение удельных князей и городских ополчений, находилось в более выгодном положении, имело надёжные и отлично укреплённые тылы, необходимые запасы снаряжения, продовольствия и фуража.

Поняв, что ослабленные ордынцы не решатся форсировать Угру, Иван III отвёл свои полки к Боровску.

Неожиданный манёвр русских привел хана Ахмата в сильное замешательство, он усмотрел в этом хитроумном манёвре и ловушку.

«И тогда, — сообщает летописец, — татары, страхом одержимые, побежали, решив, что, если берег отлает им Русь, то значит, хочет с ними биться».

Паническое отступленине хана Ахмата вскоре привело к жесточайшей усобице в Орде, и в конечном итоге, к её распаду.

Pусь, наконец, окончательно избавилась от ненавистного ига, обрела независимость.

Во второй половине XV века Перемышль входил в состав вотчины князей Воротынских, занимавших довольно большое    пространство по обеим берегам Оки до Угры. 

Договором с Литвой в 1494 году великий князь Московский Иван Васильевич, в числе других городов, оставил за собой Перемышль.

К этому времени Московское государство обрело такую силу, что Европа была просто ошарашена внезапным пoявлением колоссальной империи на её восточных границах.

1499 год был ознаменован в истории замечательной победой князей Одоевских и Ивана Перемышльского над полчищами ордынских и азовских татар у деревни Алешни, что под Козельском, где был отбит захваченный несколькими днями ранее     многочисленный «полон».

 «Никонова летопись» рассказывает  о набеге крымских татар на Воротынск в 1512 году.

Вместе с Козельском, Мещовском, Серпейском и другими городами Перемышль входит в засечную черту, возведённую от набегов крымских татар.

По сообщению «Никоиовой летописи», в 1561 году царь Иван Васильевич IV посетил несколько калужских городов, в том числе Калугу, Воротынск, Перемышль и Козельск.

В разрядной книге о «береговом» войске князя Михаила Ивановича Воротынского в 1572 году сообщается о нападении войска крымского царя Девлет Гирея на пограничные берега Оки.

Постоянная опасность набегов татар заставляла всегда быть начеку. К этому времени Перемышль отлично укреплён, обнесён прочной деревянной стеной с семью глухими и одной проезжей башнями.

В 1595 году произошла битва на берегу речки Выссы вблизи села Воротынское. Воевода Михайла Безнин собрал ратных людей в Калуге и двинул войско к Воротынску. Как утверждал древний журналист в «Новом летописце» русские «по милости Божией татар побиша наголову и многие поима».

Дальнейшая судьба Перемышля, как и всей русской земли, трагична.

В сентябре 1606 года, после разгрома царских войск под городом Кромы, через Перемышль и Воротынск проходили отряды крестьянской армии Ивана Болотникова. Вскоре в сражении на реке Угре повстанцы разбили войска Василия Шуйского.

15 лет продолжалась польская интервенция 1604—1619 годов. Город неоднократно подвергался разорению и опустошению гетманом Сагайдачным, Сапегой Лисовским,  Лжедмитрием 2.

В довершение этих бед в 1615 году войску царя Михаила Фёдоровича с участием ополченцев Перемышля приходилось отражать очередное литовское нашествие.

В это время Лисовский выжег Белёв, взял приступом Лихвин, а затем направился к Перемышлю, жители которого успели укрыться в Калуге. Узнав о приближении к беззащитному городу войск Пожарского, Лисовский спалил Перемышль и позорно отступил, оставив после себя мёртвое пепелище.

От опустошительных набегов врагов Козельск и Перемышль не могли оправиться многие годы, вплоть до конца XVII века.

Грабежи и разорения иноземных захватчиков усугубляли частые эпидемии, пожары, неурожаи. Так, в 1654 году от «морового поветрия» вымерла почти половина населения Перемышля.

Скромное жалованье могли выплачивать приокские жители на содержание стрельцов. По сведениям 1681года   Воротынск, насчитывавший тогда всего 61 двор, предоставлял 48 рублей 26 алтын и 3 деньги. Перемышль при 27 дворах —12 рублей, а в дворцовый доход — 21 рубль 20 алтын.

Поэт Сергей Питиримов в книге о Перемышле писал: «Но шло время, — и на любом пустыре вновь упрямо возрождалась и набирала силу жизнь, несокрушимая, как наш российский  подорожник:

Раздавленный трижды.
Он все-таки жил,
Чтоб кто-нибудь
К ране его приложил».

...В 1685 году по описи Фомы Дмитриева Перемышль выглядел очень скромно:

«Были одни ворота проезжие, 5 башен сгнили и на них кровля сгнила и обвалилась, а три башни поновее, а острог бывал стоячее, и те стены вгнили и вывалились, только остались меж башен в трёх местах, и те выгнили же, а иные места загорожены польем да жердьем... Колодцев в остроге нет».

Вооружение Перемышля также не отвечало военным требованиям и состояло из нескольких пушек малого калибра с очень скудными припасами. Гарнизон исчислялся всего 56 «военными людьми», к которым были приписаны 73 посадских.