Глава 2.7 Школа космизма
Лазарет для крепышей
В середине января 1960 года в гарнизонную канцелярию пришло распоряжение из штаба авиации Северного флота: командировать старшего лейтенанта Юрия Алексеевича Гагарина в Москву. Зачем и на сколько дней, не сообщалось.
Предполагая, что отсутствовать придется долго, Юг набил полный сарай колотыми дровами, навозил из магазинов в поселке Печенге рыбы, а из города Заполярного картофеля и макаронов. Заметно располневшая Валента молча собрала Юга в дорогу.
…20 января 1960 года началось многонедельное «заточение» в группы собранных по всей стране летчиков-истребителей званием не ниже старшего лейтенанта и ростом не выше метра семидесяти в военном госпитале.
У многих из них появилась неутолимая жажда к откровенности. Летчик-перехватчик из Заполярья Гагарин, не имея на то никаких полномочий, званий, стал «неформальным» вожаком. Он подбадривал, помогал, ходатайствовал, советовал и эти люди, избравшие своей профессией опасный и изнурительный труд военного летчика, потянулись к нему.
Именно тогда Алексей Леонов, которого Гагарин попеременно называл Блондин, Кучерявый, Карандаш, рассказывал Югу о себе.
— Рисовать стал, когда еще не умел писать, не знал азбуки. Так что рабочий стаж мой исчисляется десятилетиями, — вспоминал рыжеватый шустрячок из Донбасса с васильковой синевы глазами.
Как-то в палате разгорелся жаркий спор об эстетических концепциях современности. «Физики» стройными рядами пошли против «лириков». Говорили о духовных ценностях народа-победителя, о запредельных требованиях, которые, вероятно, будут предъявлены к первому посланцу человечества в космическое пространство.
Будущие космонавты осмеливались только предполагать, что им предстоит приуготовлять полет в космическое пространство; самый полет состоится за чертой многих лет.
Жизнь оказалась досрочнее самой смелой фантазии. А кандидаты в космисты еще не ведали, что уже творят историю, прокладывая дорогу науке. Ибо, создавая новое направление в индустрии, они приближали далекие миры Галактики.
Гагарин, безгранично влюбленный в физику и математику, был на стороне «лириков», которые и победили в том жарком споре отнюдь не «болезных» клиентах военного госпиталя.
Итоги спора подвели в очередном выпуске стенной сатирической газеты «Шприц». Идея выпустить газету — коллективная. Первым редактором был Юрий Гагарин. Вторым — Алексей Леонов. Вот что писал один из врачей о «детище» пациентов: «Об их оптимизме и задоре свидетельствовала остроумная, наполненная юмористическими рисунками стенгазета «Шприц». Название придумал Гагарин, вспомнивший популярное среди курсантов словечко. В их среде оно значило не медицинский инструмент, а командирское наказание. Нередко слышалось признание: «Получил шприца»
В письмах жене Юг восторгался: «Здесь, в командировке, познакомился со многими интересными летчиками; знаешь, как богата авиация красивыми и сильными людьми! Мы говорим часто: нам нужны положительные герои! Я их встретил предостаточно. Это настоящие литературные герои. При встрече расскажу подробно. Думаю, что со временем о них узнает вся наша страна и будет справедливо ими гордиться.
В командировке представилась возможность о многом подумать. Знаешь, Валя, я не знаю как назвать мое состояние, но, ощутив неимоверную в себе силу, я с непоколебимой уверенностью иду вперед, к своей цели. Верю в себя, свои силы, в возможность осуществить задуманное. Ради тебя, при твоей поддержке, я сумею постоянно расти, двигаться к тем самым жизненным вершинам, которые мы наметили с тобой в Оренбурге».
…Тема космоса оставалась центральной в госпитальном коллективе испытуемых.
Летчик-истребитель из Ленинградского гарнизона Титов весьма уважал немецкого ученого-космиста Гансвиндта. В госпитале он читал его монографию «О важнейших проблемах человечества», опубликованную в Германии еще в 1899 году. Герман Титов вместе с Германом Гансвиндтом верил в исключительные возможности пороховых ракетных двигателей.
— Француз Робер Эсно-Пельтри, — поддержал разговор Владимир Комаров, — повторил в 1913 году идею Циолковского о возможности межпланетных путешествий. Первая гипотеза о космических путешествиях была как гипотеза о межпланетных перелетах, хотя многие ученые считают, что самая трудная задача выйти за пределы Земли...
Юрий Гагарин щеголял знанием «Правдивых историй» греческого писателя Лукиана, где описана история полета на Луну. Любознательный молодой человек по имени Менипп, желая познать астрономию, отправился в далекое путешествие по маршруту: Земля — Луна — Солнце — Земля. Боги за столь дерзкий поступок покарали его. От себя Юг в увлекательной улыбкой прибавил: «Як кажуть у нас на Украине, за то, что вперед батьки в пекло полез».
…Морозы ослабели, и прогулки по госпитальному лесопарку приносили большое наслаждение. Говорили без умолку: об инопланетянах, о пришельцах из других Галактик, о загадке Тунгусского метеорита.
— Хотелось бы в тунгусском чуде найти подтверждения инопланетного происхождения, — задумчиво сказал Павел Попович.
— Вот мы и должны это доказать, — с завидной уверенностью произнес Юрий Гагарин.
В конце февраля 1960 года все слушатели вновь подверглись строгому медицинскому осмотру. Медики стремились наблюдать подопечных все двадцать четыре часа в сутки.
Через несколько лет летчик-космонавт СССР А. А. Леонов, вспоминая, рассказывал, что медицинские барьеры становились все неприступнее, а врачи становились все придирчивее и придирчивее. «И тут уж в нас заговорило, - вспоминал Блондин (прозвище «пришил» ему юморист Юг), - профессиональное самолюбие: разве может истинный летчик уронить себя в глазах медиков, которые любой ценой хотят заставить тебя совершить вынужденную посадку? Чтобы удержаться на высоте, нужно было пройти огонь, воду и медные трубы. И мы их прошли».
Накануне Международного дня 8 марта 1960 года Главнокомандующий Военно-Воздушными Силами Главный маршал авиации Константин Андреевич Вершинин принял первый отряд космонавтов.
Главный маршал поздравил военных летчиков с назначением на новые должности.
Наставник космонавтов генерал Каманин писал позднее: «Беседа Главкома явилась хорошим напутствием будущим космонавтам».
В день 26-летия
Гагарин неожиданно приехал в Гжатск. Родителям сказал: «Я в командировке в Москве насчет нового оборудования. Вот выкроил пару дней. Дома — на Севере — пока все без изменений: летаю, служу, дочка Елена скоро плясать станет...»
В День Советской Армии и Военно-Морского Флота 23 февраля 1960 года, Юг, вернувшийся в Москву, решил побывать на хоккее, посмотреть игру. Билета не достал. Ходил к администратору, директору, доказывал, то он полярник, военный летчик-истребитель Юрий Гагарин, находится в Москве кратковременно и весьма желал бы поболеть за «наших». Бесполезно: услышал категорический отказ.
9 марта 1960 года Югу исполнилось 26 лет. В тот день он самолетом из Москвы вылетел в боевой свой гарнизон в Заполярье.
В самолете произошел курьезный случай. К Гагарину подошел белокурый мальчик в матросском костюмчике и бескозырке с надписью на ленте: «Герой». Без признаков робости малыш попросил что-нибудь подарить на память. Юг засмеялся и дал симпатичному трехлетке шоколадку. Тот не унимался.
— Что же мне тебе подарить? — озадаченно рылся в карманах старший лейтенант Гагарин.
— Что-нибудь хорошее, — щебетал «матрос-герой». - Я у всех знаменитых дядей прошу вещь.
— У знаменитых?
— Да, у знаменитых. Вы тоже будете знаменитым.
В салоне самолета засмеялись, кто-то, очарованный настойчивостью малыша, направил на него фотоаппарат.
Через несколько месяцев, увидев в газете портрет первого космонавта планеты, случайный попутчик отыскал пленку, напечатал фото и послал майору Гагарину.
11 марта 1960 года Гагарин, зачисленный в отряд космонавтов, вместе с семьей выехали из поселка Новое Луостари в Заполярье к новому месту службы. В приказе по части говорилось: «Старший лейтенант Гагарин Юрий Алексеевич... откомандировывается в связи с назначением на новую должность...»
Школа космизма
В начале 1959 года на очередном заседании межведомственной комиссии по исследованию космического пространства, которой руководил М. В. Келдыш, рассматривался вопрос идейной подготовки специалистов к развертыванию практических действий, направленных на предстоящий вскоре отбор и подготовку первых советских космонавтов. Было рекомендовано поручить отбор кандидатов в космонавты авиационным врачам и к осени сформировать группу для подготовки к полету.
Вскоре создается специальная комиссия, в которую вошел Е. А. Карпов; она разработали инструкцию по отбору космонавтов и приступили к ее реализации.
Насколько серьезные требования предъявлялись к будущим космонавтам, говорит, в частности, тот факт, что первый отряд «испытателей» в количестве 20 человек врачи сформировали из трех с половиной тысяч кандидатов.
Следующей проблемой, поставленной самой жизнью, стало создание организации, которая занималась бы подготовкой космонавтов. Возглавить ее предложили 38-летнему полковнику медицинской службы Е. А. Карпову. Были и другие кандидатуры. Но, умудренные житейским опытом, обстоятельные и сдержанные во всем, они благоразумно не захотели брать на себя ответственность за столь многосложное и совсем непонятное дело.
Евгений Анатольевич всю жизнь тяготел к новому, еще не созданному. В этом они были очень схожи С. П. Королевым. Как и Королев, Евгений Анатольевич любил начинать с нуля, и так же, как Сергей Павлович, взваливал на свои плечи всю ответственность, понимая, что это ответственность не только перед сферами, которые могут спросить с тебя по очень большому счету, а ответственность перед Историей...
Свое начало ЦПК - Центр подготовки космонавтов ведет с 11 января 1960 года, то есть со дня выхода в свет документов, предписывающих его создание в составе Военно-Воздушных Сил Министерства обороны СССР.
Самое трудное в любом деле - начинать. Идущим следом всегда легче. Они могут проанализировать уже сделанное и что-то исправить, наконец, пойти по другому пути... Карпов вспоминал: "Вскоре мне предложили: "Подготовьте свои соображения по учебно-тренировочной базе для подготовки слушателей-кандидатов на космический полет ". Работал я с вдохновением. Придумал название: ЦПК - Центр подготовки космонавтов. Разработал и обосновал штатное расписание центра".
Понимая масштабность всей работы, Евгений Анатольевич предусмотрел в штатном расписании штат в 250 человек. Заместитель Главкома ВВС генерал-полковник Ф. А. Агальцов, которому было поручено "досматривать за осуществлявшимися в рамках ВВС космическими делами", изумился наглости медицинского полковника и сократил штат до 70 человек. Тогда Карпов пошел на прием к Главкому. К. А. Вершинин посмотрел бумаги, что-то для порядка уточнил, а затем сказал: "Я не знаю, как готовить космонавтов. Ты, Филипп Александрович, тоже не знаешь этого. Он тоже толком не знает еще, как это следует делать, но он берется за эту работу. Пусть будет так, как он просит". И первое штатное расписание было утверждено.
Это сегодня Звездный городок известен всему миру и признан центром, в котором проходят предкосмическую подготовку не только граждане нашей страны, а тогда полковник Карпов принял под свое начало просто обширную территорию в лесопарковой зоне Ногинско-Монинского массива, и первое название у него было менее впечатляю-щее - Зеленый городок. Здесь вовсю развернулся талант организатора и ученого Е. А. Карпова.
Одновременно шло строительство Звездного городка, комплектование центра кадрами, создание учебно-тренажерной базы и подготовка первого отряда к полету.
В своих воспоминаниях Карпов пишет, что с самого начала Сергей Павлович сказал: "Имейте в виду, не менее важной, чем подготовка космонавтов, будет научная работа, которую, кроме вас, сегодня некому делать. Оценить пригодность наших программ, возможности для выполнения задач - никто, как Центр подготовки, так убедительно не сможет ".
Поэтому Евгений Анатольевич с самого начала большое внимание уделял организации научно-исследовательского комплекса и подготовку космонавтов рассматривал как единый учебно-тренировочный процесс, объединяющий в себе широкий комплекс медико-биологических, технических, летно-парашютных подпрограмм с одновременной отработкой ряда целевых учебных курсов.
Под руководством Карпова была раэработана первая программа подготовки космонавтов, в которую он вложил богатый опыт подготовки летчиков. Евгений Анатольевич, опытный военврач и психолог, сумел привлечь к работе широчайший круг специалистов в разных областях знаний, собрать коллектив единомышленников.
Нагрузка на интеллект
В Центре подготовки космонавтов, разместившемся в Москве на Ленинградском шоссе, 14 марта 1960 года начались занятия.
Первые, «вводные» часы провел Герой Советского Союза №2. генерал авиации Николай Петрович Каманин. Свое выступление он завершил словами: «Первый полет в космическое пространство может совершить человек, олицетворяющий высшее духовное достижение своего народа, обладающий чувством огромной ответственности, глубоко сознающий свою научную и патриотическую миссию, в совершенстве подготовившийся в объеме программы».
Потом родилась еще одна крылатая фраза: «К полету готовят тысячи — в космос полетит один».
Он сообщил, что лекции будут читать видные ученые и проектировщики космической техники. Каждому космонавту надлежало уяснить научную систему взглядов на строение Вселенной.
Появилось расписание занятий, в котором перечислялись лекции по марксистско-ленинской науке, астрономии, геофизике, космической медицине, посещение заводов, конструкторских бюро, институтов.
Значительное время отводилось физической подготовке, парашютному спорту, полетам на реактивных самолетах, вертолетах, тренажам в космическом корабле. Наставниками космонавтов стали знаменитые летчики, Герои Советского Союза.
Евгений Анатольевич Карпов, полковник медицинской службы, которому было поручено возглавить Центр подготовки космонавтов, объявил, что с будущей недели вводится обновленное расписание — все совершенствуется — три дня теоретические, три дня спортивные. «...Трудности неизбежны, — сказал Карпов, — без них нельзя подготовиться. Возможно, для других поколений космонавтов будет другая, облегченная программа, но вы-то должны пройти самую трудную...»
Будущих космонавтов влекла к себе Москва. Всем хотелось ее посмотреть, побывать в театрах, в музеях, но времени было в обрез. «Потом, — сурово сказал Карпов. — Все успеем. Это, кстати, входит в программу подготовки».
Павел Попович назначен старшиной отряда, Герман Титов избран комсоргом. А через несколько дней Павла Поповича избрали секретарем первичной партийной организации, а его заместителем — Андрияна Николаева.
Тихонрав и другие
Высшее военно-техническое образование «жуковца» Комарова было, конечно, его явным преимуществом по сравнению с теми, кого отобрали в отряд испытателей из боевых эскадрилий. Особенно оно проявилось, когда начался теоретический курс.
Производные от функций, дифференцирование, интегрирование... Для большинства испытателей эти понятия звучали впервые. А Комаров, научный работник авиационного НИИ, не жалея сил и времени старался помочь бывшим боевым пилотам. Достаточно было сказать кому-то из «школяров»: «Володя, что-то не «врублюсь» я в этот «бином синдрома», помоги!», как в ответ вспыхивала улыбка на смуглом, с цыганскими глазами, лице Комарика и слышалось доброжелательное: «Сейчас разберемся!»
Ярким лучом осталась в памяти Комарова встреча с тем, кого называли Главным конструктором...
«Это было весной 1960 года, — вспоминал потом Владимир Михайлович. — Мы, молодые летчики, недавно пришедшие в отряд космонавтов, узнали о том, что приезжает человек, который руководит конструкторским бюро, где создают космические корабли и ракеты. Думали-гадали, какой будет эта встреча, как нам вести себя. А когда Сергей Павлович вошел, то сразу же так направил разговор, что каждому захотелось поговорить с ним. Казалось бы, что расспрашивал он нас о самых обыкновенных вещах - где учимся, есть ли семья. Шутил, фантазировал, «назначал» в полеты. А потом, взглянув мне прямо и твердо в глаза, вдруг сказал: «Ну, а вам, капитан-инженер, предстоит быть командиром многоместного корабля». Я долго размышлял потом, почему именно так сказал Сергей Павлович? Может быть, потому, что я был постарше своих товарищей...
При той первой встрече академик С. П. Королев сказал и такую фразу: «Завидую я вам, ребята. Вы зачинатели новой профессии. Это и честь, и ответственность, и большое счастье».
В конце марта 1959 года на занятия к космонавтам приехал легендарный русский космист, один из пионеров космического кораблестроения, профессор Михаил Клавдиевич Тихонравов. Испытатели знали, что он работал в ГИРДе, является конструктором первой советской жидкостной ракеты «ГИРД-09», дружит с С. П. Королевым и В. П. Глушко.
Михаил Клавдиевич открыл курс «Механика космического полета».
С приездом Тихонравова началась серия встреч с выдающимися советскими учеными, создателями космических кораблей. С космонавтами вели занятия также конструкторы авиационной техники, талантливые инженеры, храбрые летчики-испытатели, ветераны авиации.
Начались лекции по новому предмету. Информация, получаемая ежедневно будущими космонавтами, была так велика, что иногда вызывала у них паническое чувство невозможности усвоить ее. Лекционный язык был сложен, малопонятен, перегружен научной терминологией: плазма, пульсары, квазары, черные дыры, белые карлики, реликтовое излучение...
Преподаватели, несмотря на их большие знания, не возвышались над слушателями, не стремились внедрить школьную систему: слушай — отвечай, В космической науке было еще много неясного, непонятного, необычного. Все жили едиными заботами познания мира, постижения тайн Вселенной.
Виталий Севастьянов, хороший знаток древней мифологии, сказал после очередного занятия:
— Пусть не покажется странным, что человечество, не изучив хорошо своей планеты, устремило взор во Вселенную. Мы еще не можем объяснить, а во многих случаях повторить каменные исполины острова Пасхи, уникальное творения цивилизации древнего Перу, изумительные сооружения народов Индии и кхмерских умельцев. Мы пока не можем объяснить причину появления в Фаюмском оазисе каменного монолита со следами, отдаленно напоминающими упоры для пуска ракет.
На лекции преподаватель Севастьянов напомнил, что все тайны, загадки, непознанные явления человечество хочет познать с помощью космонавтики, науки, которая вбирает в себя самые передовые достижения мировой цивилизации.
Слушателям объявили, что они будут изучать карту неба, состояние планет, теорию относительности, древние мифы, современные гипотезы, перспективные концепции. Регулярными будут лекции в Московском планетарии.
…На Севере Юг слыл знатоком Циолковского, но здесь, в Центре, быстро понял мизерность собственных знаний. Он очень уставал. Занятия! Занятия! Занятия!..
Однако никто из слушателей не жаловался: терпели, привыкали, постигали. Через некоторое время этот «языковый барьер» исчез, непривычное стало обыденным. В необычайно огромном потоке новой информации строго отбиралось нужное.
В расписания занятий то и дело вносились изменения. Часы, отведенные для изучения астрономии, увеличивались. Летчики-перехватчики, хотя и были знакомы достаточно хорошо со звездным небом, теперь постигали астрономию еще более углубленно, фундаментально.
Космическим «школярам» сообщили, что в Доме офицеров Академии имени профессора Н. Е, Жуковского для них бронируются места на концерты, лекции, кинофильмы.
…В середине марта Юг выкроил часок, написал письма. Родным и любимым сообщил, что переведен в Подмосковье, от родного Гжатска невдалеке, при возможности будет наведываться. Новая работа космически трудная, но чудесная. Нравится! Рабочий день начинается с утренней зарядки. Потом занятия на открытом воздухе в любую погоду.
Начальство милостиво разрешило часть субботы и воскресенья посвятить устройству быта. Холостяки размещались в гостинице, военного городка неподалеку от Щелкова во владениях доброй и заботливой тети Степаниды; женатые, а они пребывали в значительном меньшинстве, на квартирах.
Случилось так, что капитану ВВС В. М. Комарову в конце зимы в 1960 году пришлось обратиться к врачам по поводу грыжи.. После курса лечения ему не разрешили продолжать тренировки.
Ровно за год до космического старта Юрия Гагарина 12 апреля 1960 года Комарову сделали операцию по поводу паховой грыжи. Хирурги трезво оценили его шансы на космические полеты и мягко сообщили, что они равны нулю.
Сверкая белками карих глаз, Комаров страстно говорил врачам, что дойдет до главного хирурга главного военного госпиталя в подмосковном городке Купавне, а свое право на полет докажет.
