Атлеты вне Земли (17 февраля 2014)
Геометр из Боровска и физик из Тарусы, физически крепкие и хорошо образованные «лунатики», начали исследовать мировое пространство с подворья лунной базы, где зеленел фруктовый сад и винтами волнились в безветрии канаты на гимнастической площадке.
Воодушевляло и радовало паломников-космистов неизбывное чувство праздничной шестикратной лёгкости свободного пространства. Малое притяжение неведомой планеты взбудоражило в них ностальгию по детским годам своих земных жизней и позволило совершать чудеса физкультуры.
«Как приятно бежать, — радовался лирический герой-рассказчик повести Циолковского «На Луне», — ног не чувствуешь под собой!»
При каждом ударе пятками по лунному грунту исследователи пролетали по два-три метра. В минуту — весь двор лунной базы. Мчались со скоростью скаковой лошади.
Пришельцы делали измерения: при галопе, довольно лёгком, над почвой поднимались метра на три, в продольном же направлении пролетали метров по пять или шесть.
Геометр Константин вспоминал, что по канату и шесту в «вятском» детстве он взбирался с трудом. Но на Луне всё легко... И он увлекал друга-физика, помещика с берегов Оки, к гимнастическим снарядам.
Едва напрягая мускулы, даже, для смеху, с помощью одной левой руки, каждый из них взбирался по канату на высоко вознесённую наблюдательную площадку.
Страшно: метров пять до почвы!.. Кажется, что находишься на неуклюжей Земле!.. Кружится голова...
С замирающим сердцем Константин первым решился броситься вниз. Полетел... Ай! Ушиб слегка пятки.
— Понятное дело, — сказал осторожный Павел. — Прыжок отсюда на Земле равен прыжку с третьего этажа. Ясно же, достанется по пяткам!
— В сад!.. — позвал радостный от шестикратной легкотни Константин. — По деревьям лазать, по аллеям наперегонки бегать!..
Свежая зелень... Защита от Солнца... Высокие липы и берёзы! Как белки, пришельцы с Земли прыгали и лазили по нетолстым ветвям, и они не ломались.
Геометр Константин поднял большую каменюгу и ударил ею о другую глыбу; посыпались искры.
— Кинешь метров на сто этот камень? — спросил физик Павел.
— Не знаю, попробую!
Взяли, каждый, по небольшому округлому булыжнику... Камень Константина перенёсся через жилой дом усадьбы. Следя за его полетом, лирический герой повести Циолковского очень опасался, что разобьёт стекла.
...Паломники с атлетическим задором утомились: огромный двор и сад стали казаться пришкольной спортплощадкой.
Пустились за околицей в забег по ровной местности. Встречались неглубокие рвы, метров до десяти шириной. С разбегу перелетали их, как птицы... Но вот начался подъём; сперва слабый, а затем всё круче и круче. Какая крутизна!
Луна Луною, однако и лёгкие прыжки утомили. Присели передохнуть. Задумались об обеде...
«В таких случаях, — писал в повести о Луне молодой боровский учитель К. Э. Циолковский, — мы переворачивались в пространстве раз до трёх. Интересно испытать это движение, интересно и видеть его со стороны. Так, я подолгу наблюдал за движением моего физика, совершавшего без опоры, без почвы под ногами многие опыты. Описать их — надо для этого целую книгу».
