«Вперёд, к Марсу!»

16. Поворот на 2020-й год

Единогласно решено направиться к родной планете. Марс своим притяжением все более и более портил правильную кривую движения ракеты. Так как предстояло около четырех месяцев путешествия, то оранжерею собрать было нельзя: не хватило бы запаса плодов на такое продолжительное время. Имея ее на буксире, нельзя было сильно тормозить взрыванием движение ракеты, не повредив живой источник питания.

 Все же торможение было в десятки раз сильнее, чем при медленном спиральном удалении от Солнца. Вследствие этого мои двигателисты  очень круто спускали нашу платформу «КЭЦ-2017» к Солнцу, спираль была укороченная. Теперь оранжерея и «Скайлэб»  была не позади ракеты, а впереди…

 В начале торможения наш линкор находился на расстоянии от  орбиты Земли почти 65 миллионов километров и двигались мы со скоростью около 25 километров в секунду. Скорость была только на 5 километров меньше земной. Вследствие торможения она должна бы умаляться; но падение ракеты, приближение к Солнцу, спуск ее - напротив - эту скорость увеличивали.

При вступлении на орбиту Земли она должна была составить около 30 километров, т. е. сравняться со скоростью Земли; тогда, при приближении к ней, все более и более должно было сказываться притяжение планеты…  Увеличивающуюся  скорость линкора мы гасили уменьшением тяги двигателей.

…За четыре года внеземного странствия наши пожилые учёные успели поседеть, а молодые монтажники – возмужать…  Наблюдения проводились только самые необходимые. Следили за оранжереей, за исправным действием ее и ракеты…  Из кабины «Скайлэба» Фиалка и Норденшельд  проводили сеансы оптической связи с Землёй. Пытались достать лучом изумрудного лазера удалявшийся от нас Марс.  Однако никаких  ответных сигналов с красной планеты  не было,  что очень опечаливало нашу филологиню Фиалку… Частые взоры все мы устремляли на красивую звезду вроде Венеры. Это была наша родимая планета Земля. Как же все мы тосковали по ней!..

  Шли мы к Земле таким коротким путем, что едва заметили 3 или 4 новых астероида. Разность скоростей их и нашей платформы «КЭЦ- 2020» была громадна и соединяться с ними для их исследования было затруднительно. А Земля по мере приближения становилась все ярче и прекраснее!.. Вот уже она превратилась в красивую крохотную луночку. Серп ее увеличивался, делался больше Солнца, еще больше...

Когда пересекли лунную орбиту,  наша родимая планетушка уже была громадна: в четыре раза больше Луны,  в 16 раз светлее. Растет родная планета; она имеет хорошо знакомый им вид.

И вот  уже до Земли осталось несколько дней пути. Сердца у всех членов экипажа  тревожно. В особенности у молодых. Как всех нас встретит Земля?..

…В повести у К.Э. Циолковского написано так: «Решено дать фототелеграмму небольшим зеркалом. Иванов телеграфировал следующее: «Мы, исследователи мировых пространств, находимся недалеко от Земли. Посетили и, насколько возможно, изучили пространство между орбитами Земли и Марса. В нем нашли более сотни крохотных планет с диаметром от 5000 метров и менее. Но это только малая часть того, что мы предполагаем...  Замеченные астероиды представляют богатый и неистощимый материал для устройства колоний за орбитой Земли. Многие из планеток содержат тяжелые металлы в рудах и в чистом виде. Некоторые на 10% состоят из золота и платины. Мы убедились, судя по составу этих небесных тел, что они составляют осколки одной или нескольких больших планет. Пространство, открытое нами, получает в два с половиной миллиарда раз более лучистой энергии, чем Земля. Простор его в триллионы раз больше земного... Кое-где встретили газовые кольца. Везем образчики пород, металлов и газов. Никто не пострадал, недостатков не терпели. Жизнь в указанном безграничном просторе прекрасна: вечный день, вечное тепло, чудные, разнообразные плоды и прекрасные условия для самой разносторонней технической и научной деятельности. Мы должны спуститься в Индийском океане, недалеко от берегов Ост-Индии.  Предупреждаем пароходы...

Пощадите нашу скромность. Никаких встреч и торжеств! Бог нам дал талант, который мы поделили с людьми, и только... Мы ни в чем не нуждаемся. Всего имели вдоволь, даже и почета. Лучше поддержите среди вас гениев, которых вы едва знаете, но которых больше, чем вы думаете. Старайтесь их открыть. У них связаны руки вследствие их тяжелых материальных условий. Иванов».                                      

…Нашу небесную «карету» космический кораблик «Скайлэб» мы оставили вечно кружить по орбите Луны…

Оранжерею надо было или собрать или оставить кружиться по эллиптической орбите кругом Земли. Времени было мало,  и поэтому решили ею пожертвовать. Убрали и растения в ракете и разные нежные для них приспособления; их обрекли той же участи. Значительное количество взрывчатого вещества было израсходовано, и потому линкор наш существенно облегчился.

О приземлении стометровой ракеты Циолковский сообщил в повести таким образом:

«Торможение все усиливалось. Земля казалась громадной и занимала четвертую долю неба. Колонии давно миновали. Выдвинули резервуары с водой, и ученые один за другим поместились в них, чтобы не пострадать от усиленной относительной тяжести. Короче - сделали все то, что приходилось делать ранее при отправлении с Земли. Ракета и ее части функционировали так же точно, как заведенный граммофон, играющий ту, а не другую пьесу. Ее действие все-таки регулировалось рукоятками приборов, также помещенных в жидкость...

Ракета вступает в атмосферу; накаливается тонкая предохранительная оболочка, но скорость ракеты уже не так велика и еще умаляется по мере приближения к поверхности океана…  Еще энергичное торможение, и ракета почти остановилась... Легкий шлепок в воду, и снаряд плавает на манер миноносца.

Через пару месяцев после возвращения нашего «Скайлэба»  с планетки  Эрос  мы снова запустили разгонные движки нашего линкора «КЭЦ-2017»  и  стали удаляться от Солнца,  исследуя пространство от Земли к Марсу…  Наш коллектив учёных не потерял интереса к  Эросу, который  скоро исчез  из вида. Мы перебирали и изучали захваченные с планетки  камни,  металлы  и  сплавы. Золото, серебро и платина были самые натуральные, с  незначительным количеством посторонних металлов.

В 1920 году в Калуге издали поэму К. Э. Циолковского «Вне Земли» на средства из пенсии Совнаркома.

…На  очередной планёрке  в  кабинете командора  Ньюта  я рассказал о впечатлениях  от посещения Эроса  экипажем «Скайлэба».

      - Мы привезли на борт нашего межпланетного линкора немало «эротических» материалов, - сообщил я. – Их вполне достаточно, чтобы не сомневаться: хватит с  избытком, чтобы устроить  множество БКО –больших комфортабельных оранжерей-жилищ  для расселения землян…  На пути к Марсу мы можем встретить еще тысячи некрупных    планеток...

      - Очень вероятно, - согласился командор  Ньютон.

      - И действительно,- продолжал я, бортинженер Иванов-младший, -  при  своем спиральном удалении  от  Солнца  мы  всё чаще встречаем астероиды:  некоторые были больше  Эроса,  но чаще меньших размеров. При посещении их на «Скайлэбе» мы  находим  в достатке  тяжелые  и  драгоценные металлы...

      - Странно, - заметил Норденшельд,  командир «Скайлэба», - на Земле так мало находят золота и платины, а на малых планетах вроде Эроса  ими хоть улицы мости...

- Вот опять ты,  Норд, Землю обижаешь, космополит этакий! – вскинулась Фиалковская. – Сам же вспоминал на Луне  и  Русский Урал  и  Южную Африку…

Швед улыбнулся и виновато развёл руками.

-  Ольберс  выдвинул  гипотезу  образования множества астероидов между орбитами Марса и Юпитера, - заметил Лаплас. -  Судя по нашим открытиям,  она  может  быть применима  и  для образования  небесных тел  между Землей и Марсом.

- Ольберс – кто? – поинтересовался  Франклин. – Бизнесмен?.. Американец?

- О, нет! – оживился Лаплас. - Это был фантастический немец, астроном  по призванию  и  придворный врач  по службе.  Годы жизни – с 1758-го по 1840-й …  Почти  семьдесят лет  он провёл в  своей собственной  астрономической  беседке  у  самодельного телескопа системы  сэра  Ньютона…  Оставил несколько томов лирических описаний  наблюдения комет  и  вычисления  их орбит…   Вот  Ольберс и выдвинул гипотезу об  образовании пояса малых планет и  комет. Причиной  был  гигантских масштабов  взрыв  планетищи,  которую древние астрологи назвали именем бога Фаэтона.  

      - Мне  непонятно, - спросил монтажник-беларус Леон, -  что может служить причиною  разрыва  большой  планеты на  многие малые?

      - Да, конечно,  это не ясно! – согласился Лаплас. – Потому и называется – гипотеза  Ольберса…  Может быть,  химические процессы внутри планеты образовали газы,  расширение  которых разорвало планету,  как разрывает бомбу;  а может,  столкновение планет  это сделало,  а также центробежная сила,  непрерывно  растущая по мере сжатия вращающейся планеты.

      - Гениальный Исаак Ньютон более трёхсот лет назад сформулировал  объективные законы,  которым покорны  все  силы во Вселенной… Одна из важнейших – центробежная.   Она-то, противница притяжения,  могла бы  только произвести  отделение  от массы спутников  и  колец… Но не то, что мы видим, - высказал сомнение доктор физики  с  псевдонимом  Ньютон.

      Я согласился с командором:

- Возможно, что действовала совокупность этих и других неизвестных причин…

У химика-олигарха  Франклина  были  свои предположения:

- Из ваших речей  можно сделать  интересные выводы.  Во-первых, наша  Земля  также когда-нибудь  может разорваться  на части;  во-вторых, - центральные  области  нашей  планеты  должны  содержать в  изобилии драгоценные  металлы...  А если  это так, то хорошо, если человечество,  не дожидаясь возможной катастрофы, переселится в иные миры!..

+  +  +

Каждый оборот вокруг Солнца по длительности оказывался  более  земного  года,  но  открывал  нам, межпланетным  космистам,  новые миры.

Несколько раз мы попадали  в  газовые кольца, - очень прозрачные, сильно  вытянутые разреженные структуры,  едва заметные,  но  в поперечнике  толщиною  в  несколько  километров.

Когда  караван «КЭЦ – 2017»  влетал в очередное газовое кольцо,  то мы  в  своих каютах  слышали  за  бортом  странный шум, а  температура в  ракете  и оранжерее  несколько повышалась.

Скорость каравана  немного  отличалась  от скорости  этих колец,  но,  удаляясь  от  Солнца,  наш  комплекс  РК-ОК  пересекал  гигантские газовые «бублики»  довольно быстро  и  они терялись  из вида. 

Множество этих колец,  как  и  планеток,  разумеется,  было пропущено  незамеченными...   Но в некоторые мы  отправлялись  в  нашей  «небесной карете» -  в  пилотируемом  модуле,  который  Ньютон,  после  высадки  на малую планету Эрос,  предложил переименовать в «Скайлэб». 

…Опять-таки  втроём,  Норд,  Фиалка  и  я,  бортинженер, - совершали  в  «Скайлэбе», -  то-есть в  небесной  лаборатории  по-английски, -  рейды  в «бублики»  из  газа,  чтобы  взять  пробы  из разреженного космического  вещества.  Уже на борту линкора «КЭЦ-2017»,  производя   анализы,  мы  находили  кислород,  азот,  соединения углерода,  следы водорода  и  других  газов.

В нашей  бывшей «Небесной карете» была  лазерная установка  для оптической связи  с нашим линкором  и  пока ещё – с  Землёй…   Все трое:  я, бортинженер,  космистка  Фиалковская и  геолог-врач Норденшельд  прекрасно  владели техникой  расстыковки  и  стыковки «Скайлэба»  с космической платформой «КЭЦ-2017».

…На заседании Учёного совета я  обобщил результаты исследования  газовых колец.  Меня распирал восторг.

«Они восхитительные, -  докладывал я. - В некоторых газовых «бубликах»,  которые  поплотнее,  вполне  возможно поселять  оранж-колонии…    Наше открытие газовых структур в  виде вытянутых  колец показывает, что расширяемость  газов не беспредельна, как  то  выходит по закону Мариотта-Бойля,  но что-то ее ограничивает».

+  +  +

  Год проходил за годом,  до Марса  уже  было недалеко…   Пространство  между двумя  соседними орбитами  было  настолько изучено,  что  можно  было  бы  дать  и  лазер-телеграмму Земле  о результатах исследования.  Но,  в виду огромной удалённости от родной планеты,  для связи требовалось плоское зеркало метров в 100 диаметром, а сооружение его нам тогда  было  не по силам.  И лазерная связь на таком расстоянии от Земли уже стала невозможной.

…Поблизости от  Марса  оборот  ракеты  кругом  Солнца  немного не достигал  двух лет.  Скуки  и тоски  накопилось изрядно;  всем хотелось на Землю.  Возвратились  бы на нее,  конечно, не по спирали,  а сокращенным путем.  Так  можно  было достигнуть  Земли  в  какие-нибудь  четыре месяца…   Марс  был  уже  на  расстоянии 10 миллионов  километров  и  имел  вид  ярко  золотой  монетки…  В  телескоп были великолепно  видны  его каналы  и  моря,  неизвестно чем наполненные, также горы,  долины,  полярные  льды  и  снега, неизвестно из чего составленные.

Счёт времени мы  вели  по электронно-цифровому хронометру с точностью  до секунды за  год…   И  вот получилось  в какой-то момент Мирового Времени,  что мы – на пороге  земного 2020-го  года от Рождества Христова…  По такому грандиозному поводу командор Ньютон распорядился создать на борту нашего космолинкора «Оргкомитет- 2020»  во главе  с самой обаятельной и энергичной дамой во Вселенной – леди Фиалковской, а по-русски – Фиалкой.

+  +  +

Перед Новогодним  бал-концертом  состоялось расширенное заседание Учёного Совета.

- После глубоких раздумий я  решил,  что лететь ближе к Марсу нам не  надобно  по многим основаниям, - заявил командор Ньютон.  - Спуск на планету крайне рискованный;  мы  все утомлены и, главное,  должны как  можно скорее  известить  Землю  о наших  важных открытиях… Значит, мы должны вернуться  хотя бы  в пределы  досягаемости лазерной связи  с  Землёю…

…Разговоры о возвращении на Землю продолжались на Новогоднем балу  в  кают-компании  линкора «КЭЦ-2017»…       Некоторые протестовали,  а другие  даже были  рады  скорее  увидеть родину.

      - Марс от нас не уйдет... Во второй экспедиции доберемся  и  до него, - отбивался от  скептиков командор  Ньют.

      -  Спускались же совершенно благополучно на Луну,  живем же преотлично  тут,  почти  на таком же расстоянии  от Солнца,  как Марс!..  И что же?  Тепло по-прежнему,  фрукты  зреют медленнее,  но дают вполне достаточно  для пропитания;  а если мало, то разве нельзя построить еще две, три оранжереи? – так  протестовала  Фиалка  и  кипятился  её  близкий  друг  врач Норд.

- Есть затруднения, - начал Ньютон,  обращаясь  ко всему собранию. - И чтобы  одолеть их,  нужно  немало поработать на Земле, - как мозгом,  так и руками…  Давайте  лучше  поточнее определим препятствия,  которые  мешают  нам  теперь же   спуститься на  Марс ,  помимо нашего переутомления  и  общего  желания вернуться на родную землю  в 2020-м году  от Рождества Христова!..

- А мы с господином  Нордом, - подала голос библиограф Фиалковская, - мы,  которые  слетали на Луну,  вот нисколечко  и  не устали… И готовы лететь  далее:  вперёд, на  Марс!

Присутствовавшие  на  учсовете  специалисты  улыбались  и  с дружелюбием посматривали на «лунатиков».  А я,  бортинженер линкора «КЭЦ-2017»,  был  так грустен,  что мог  вот-вот зарыдать!

Отворяются ставни, окна; воздух родной планеты врывается со свистом в ракету. Путешественники как во сне. Долго не могут придти в себя. Они давно уже выкарабкались из ящиков с предохранительной жидкостью, оделись. Но Земля как будто другая. Она производит на них ошеломляющее впечатление: не то очарование, не то ужас. Прежде всего кажется, что холодновато и сыро; потом - ноги, руки и все тело точно налиты свинцом... Долго не могли встать с пола, кружилась голова, валялись как пьяные, особенно пожилые. Воздух, обремененный азотом, как будто душил их, но звуки голоса, от сравнительно плотной атмосферы, казались оглушительными. Подплыл моторный катер и взял их на буксир до парохода... Путешественники немного оправились. Ветер освежил их…

О скромности ученых были предупреждены, и потому никто не беспокоил их расспросами. Сами же себя они чувствовали не совсем хорошо. Началось с чихания... На другой день у многих обнаружился насморк. Некоторые заболели инфлюэнцей. Настроение больных было неважное; радость свидания с Землей была омрачена. Солнце как будто не грело, вяло светило. Небо казалось чересчур туманным, звезды ночью представлялись далекими, немногочисленными и слабыми, в особенности ближе к горизонту, свод - приплюснутым сверху... Везде неприятно пахло. Кушанья казались невкусными, люди неуклюжи в своих одеждах, мебель отвратительна, тяжесть несносна, тюфяки и подушки жестки. Новоприбывшие падали и спотыкались. Забывшись, отталкивались, думая лететь, но только позорно и смешно шлепались, их проклятия смешили окружающих. Большинство не понимало, в чем дело, и смотрело с удивлением на странных туристов. Их доставили благополучно в Бомбей, а оттуда по железной дороге дальше и, наконец, на воздушном корабле - в их Гималайский замок.